Страстная седмица

Понедельник 29 апреля: Великий Понедельник. Мцц. Ага́пии, Ири́ны и Хиони́и (304).Мчч. Леони́да и Харие́ссы, Ни́ки, Гали́ны, Кали́сы, Нуне́хии, Васили́ссы, Феодо́ры, Ири́ны и других (258). Сщмч. Константина Жданова, пресвитера (1919). Иконы Божией Матери: Ильинская (Черниговская) (1658); Тамбовская (Уткинская) (1692).

Страстная седмица как особый предпасхальный период появилась уже в 1-й половине III века; соответственно, к этому времени можно отнести и появление в церковном календаре Великого Понедельника. В древнем Иерусалиме в этот день в конце IV века совершалась служба по обычному для седмичных дней Великого поста чину. Утреннее (утреня) и дневное богослужения (часы) совершались в часовне Воскресения Христова, литургия не полагалась. Главным богослужением была вечерня, которая совершалась в базилике Мартириум и начиналась в 9-м часу дня (то есть в 15.00 в переводе на наше время). На этой вечерне читали 3 паремии из Быт., Притч. и Ис., также Евангелие от Матфея (Мф.20:17-28). В VII веке в Иерусалиме добавили в чин вечерни 4-ю паремию (из книги пророка Иеремии – Иер.9:2-10), также стали читать Евангелие на утрене. В VIII веке появляются два известных нам трипеснца – авторства преподобного Андрея Критского (сейчас исполняется на повечерии) и преподобного Космы Маюмского (сейчас положен на утрене).

В Константинополе в Великий Понедельник совершалась (и совершается до сих пор) литургия Преждеосвященных Даров. Здесь же на службе тритекти («третье-шестой час», аналог наших великопостных часов) читали паремию из книги пророка Иезекииля и на вечерне две паремии из книг Исход и Иова, также Евангелие от Матфея (эти чтения сохранились в богослужении до сих пор). В Студийском Уставе и его редакциях в IX – XI вв. богослужение уже совершается по тому же чину, что и сейчас. В Евергетидском Типиконе, в афоно-италийской редакции и в Святогробском Типиконе появляется предписание вычитывать на часах в понедельник Евангелие от Матфея целиком (в рамках практики вычитывания всего Четвероевангелия в первые 4 дня Страстной седмицы).

Самым поздним элементом богослужения является чтение Евангелия на утрене; в Уставах это чтение стали отмечать только с XVI века, хотя на практике они появились раньше.

ИДЕЙНОЕ СОДЕРЖАНИЕ: ПРОКЛЯТИЕ СМОКОВНИЦЫ И ТЕМА ИОСИФА
В богослужении Великого Понедельника можно выделить две основные темы: проклятие бесплодной смоковницы и воспоминание библейского патриарха Иосифа. Также особое место занимает тема ожидания крестных страданий Спасителя. Кроме этого, есть еще несколько второстепенных тем, отраженных главным образом, в евангельском чтении: притчи о двух сыновьях и о злых виноградарях.

Проклятие смоковницы. В Евангелиях рассказывается о том, что после торжественного входа в Иерусалим, в тот же день Иисус удалился из города в Вифанию и провел там ночь. Возвращаясь утром в Иерусалим, Христос захотел есть. Он подошел к смоковнице (т.е. инжирному дереву), но не нашел на ней плодов. Евангелист Марк объясняет это тем, что еще не время было собирания смокв (Мк.11:13). И тогда Спаситель сказал смоковнице: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла (Мф.21:19). Некоторые читатели могут удивиться кажущейся несправедливости Господа: как это так Он наказал ни в чем не повинное дерево, хотя оно по всем законам природы просто не могло тогда принести плодов. Это недоумение, по крайней мере, странно: речь ведь идет всего лишь о дикорастущем дереве, а применять в отношении бездушных предметов категории справедливости абсурдно. Проклятие смоковницы не более, чем символ, которым Христос хотел сказать людям нечто существенно важное. Святитель Иоанн Златоуст так объясняет поступок Спасителя: «Христос всегда благодетельствовал и никого не наказывал, между тем надлежало Ему показать и опыт Своего правосудия, чтобы и ученики, и иудеи узнали, что Он хотя и мог иссушить, подобно смоковнице, своих распинателей, однако же добровольно предает Себя на распятие, и не иссушает их. Он не захотел показать этого над людьми, но явил опыт Своего правосудия над растением». Еще раньше апостолы хотели попросить своего Учителя дать им власть низвести огонь на самарянское селение, в котором их не приняли. Господь запретил им это, сказав: не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать (Ин.19:55-56). Сын Божий, Судия вселенной, единственный раз проявил Себя в этом качестве, да и то в отношении не человека, а бездушного дерева, которое, к тому же, по преданию, уже было подточено червями.

Это чудо также имеет важное нравственное значение и для каждого человека. В каждый миг человек должен быть готов к встрече с Богом, чтобы не оказаться тогда духовно пустым и бесплодным. «Наказания иссохшей за бесплодие смоковницы убоявшись, братья, принесем достойные плоды покаяния Христу, подающему нам великую милость», – молится Церковь в этот день.

Притча о злых виноградарях. Совершив чудо со смоковницей, Спаситель пришел в Иерусалимский храм и учил там народ. Тут же к Нему подошли первосвященники и старейшины народа и пытались уловить Его в словах. В ответ Христос сказал им притчу о злых виноградарях, которые избивали, а то и убивали всех слуг, посланных хозяином, а потом убили и сына владельца виноградника, чтобы овладеть наследством. Итак, когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями? – спросил Иисус у старейшин и первосвященников. Тогда они вынуждены были, по сути, произнести суд над самими собой: злодеев сих предаст злой смерти, а виноградник отдаст другим виноградарям, которые будут отдавать ему плоды во времена свои (Мф.21:41). По святоотеческому толкованию, виноградник в этой притче означает народ израильский, которого Господь призвал хранить истинную веру в Единого Бога среди мрака язычества и от которого ждал духовных плодов. Иудеи, однако, постоянно отступали от Бога и убивали Его посланников, праведников и пророков. Наследниками этих убийц и стали большинство современных Христу иудеев. Поэтому виноградник Божий, Церковь, стала достоянием всех народов, обратившихся ко Христу. Вместе с тем, как и любая евангельская притча, история о злых виноградарях обращена и к каждому человеку. Как часто мы сами пытаемся убить Бога в себе и в окружающем нас мире, устроить жизнь без Него. О чудовищной пустоте (Се, оставляется вам дом ваш пуст (Мф.23:38), – скажет Спаситель) и разрушении (не останется здесь камня на камне), которые останутся в душе после этого «богоубийства», и предупреждает эта притча. Каждым грехом мы вновь распинаем Христа – один из главных мотивов сегодняшнего церковного богослужения. Об этом тоже надо задуматься и всегда помнить.

Воспоминание библейского патриарха Иосифа. Воспоминание Иосифа в столь значимый день обусловлено святоотеческим взглядом на этого удивительного праведника Ветхого Завета как на прообраз Иисуса Христа. Кратко эта идея выражена в тропаре канона на повечерии данного дня: «О́браз Влады́чень подпису́я Ио́сиф, в ров вве́ржен быва́ет, продае́тся от сро́дник, вся терпи́т приснопа́мятный, во о́браз вои́стину Христо́в». А в частности параллели между Иосифом и Христом следующие:

Как Иосиф был любимым сыном Иакова (Быт. 37:3), так и Христос – возлюбленный Сын Бога Отца.
Иосифа ненавидели его братья по крови – Христа ненавидели Его соплеменники («братья» с точки зрения этнической принадлежности).
Как зависть стала причиной ненависти братьев к Иосифу (Деян. 7:9), так и Христа иудеи предали в руки язычников из зависти (Мф. 27:18).
Яма, в которую братья бросили Иосифа на погибель, прообразует гроб, в который положили тело Иисуса Христа: «…в рове поживе иногда Иосиф, Владыко Господи, но во образ погребения и востания Твоего» (тропарь 5-й песни Великого канона преподобного Андрея Критского).
Как братья (самые близкие люди) продали Иосифа иноплеменникам, причем инициативу проявил Иуда, так и один из учеников, Иуда Искариот, предал Христа в руки Его врагов: «От сродников праведная душа связася, продася в работу сладкий, во образ Господень» (тропарь 5-й песни Великого канона преподобного Андрея Критского).
Возвышение Иосифа и его царское положение в Египте как второго человека после фараона прообразовало торжество Иисуса Христа, Который после воскресения сел одесную Бога Отца и Которому Господь все покорил под ноги Его (Еф. 1:20–23).
Как Иосиф руководил распределением хлеба и питал не только Египет, но и все окрестные народы, так и Господь постоянно питает всех верных небесным Хлебом – Своим живоносным Телом в Таинстве Евхаристии.
Грядущие страдания Спасителя. Так как понедельник – первый день Страстной седмицы, в его богослужении уместно указание на кульминацию этого периода – предстоящие страдания Христовы. Кратко эта идея отражена во вводной фразе отпуста, который произносится в конце 1-го часа, изобразительных и литургии Преждеосвященных Даров: «Грядый Господь на вольную страсть нашего ради спасения Христос истинный Бог наш…». Более подробно эта идея раскрывается в 1-й стихире на утрене: «Гряды́й Госпо́дь к во́льной стра́сти, апо́столом глаго́лаше на пути́: се восхо́дим во Иерусали́м, и преда́стся Сын Челове́ческий, я́коже есть пи́сано о Нем. Прииди́те у́бо и мы, очище́нными смы́слы, сше́ствуим Ему́, и сраспне́мся, и умертви́мся Его́ ра́ди жите́йским сласте́м, да и оживе́м с Ним, и услы́шим вопию́ща Его́: не ктому́ в земны́й Иерусали́м за е́же страда́ти, но восхожду́ ко Отцу́ Моему́ и Отцу́ ва́шему, и Бо́гу Моему́ и Бо́гу ва́шему: и совозвы́шу вас в Го́рний Иерусали́м, в Ца́рство Не́бесное».

Вторник 30 апреля: Великий Вторник. Священномученика Симео́на Ктезифонтского, епископа Персидского, и с ним мчч. Авдела́я и Ана́нии, пресвитеров, Хусдаза́та (Усфаза́на) евнуха, Фуси́ка, Аза́та, мученицы Аскитре́и и иных многих (344); прп. Ака́кия, епископа Мелитинского (ок. 435); преподобного Зоси́мы, игумена Соловецкого (1478). Обре́тение мощей преподобного Алекса́ндра Свирского, игумена (1641); прп. Паи́сия Киевского, Христа ради юродивого (1893); мч. Адриа́на Коринфского (251); свт. Агапи́та I, папы Римского (536). Исповедника Михаи́ла Новицкого, пресвитера (1935); священномученика Фео́дора Недосекина, пресвитера (1942).

Первые упоминания о шестидневном посте перед Пасхой относятся к середине III века (памятник «Дидаскалия апостолов» и писания св. Дионисия Александрийского); следовательно, к этому времени можно отнести и появление в церковном календаре Великого Вторника. В древнем Иерусалиме в этот день в конце IV века полагалось великопостное богослужение обычным чином, литургию не совершали. Кульминацией суточного богослужения была вечерня в базилике Мартириум (главном храме), после которой шли в часовню Воскресения, где епископ читал фрагмент, содержащий беседу Христа с учениками о Втором пришествии (Мф.24–25 глл.). В VIII веке появляются два канона, используемый в современном богослужении: трипеснец преподобного Андрея Критского (сейчас исполняется на повечерии) и двупеснец преподобного Космы Маюмского (сейчас положен на утрене).

В Константинополе в Великий Вторник совершалась (и совершается до сих пор) литургия Преждеосвященных Даров. Здесь же на службе тритекти («третье-шестой час», аналог наших великопостных часов) читали паремию из книги пророка Иезекииля и на вечерне две паремии из книг Исход и Иова, также Евангелие от Матфея (эти чтения сохранились в богослужении до сих пор). В Студийском Уставе и его редакциях в IX – XI вв. богослужение уже совершается по чину, похожему на современное богослужение. В Студийско-Алексиевском Типиконе (начальная версия Студийского Устава) и в Евергетидском Типиконе (малоазийская редакция) в Великий Вторник на часах вычитывали последование часов Великой Пятницы (в этих уставах не было службы великих часов, а особые чтения (паремии, Апостолы и Евангелия) прочитывали в Великий Вторник на тритекти. В афоно-италийской редакции Студийского устава и в Святогробском Типиконе появляется предписание вычитывать целиком в Великий вторник Евангелие от Марка (в рамках практики вычитывания всего Четвероевангелия в первые 4 дня Страстной седмицы).

Самым поздним элементом богослужения является чтение Евангелия на утрене; в Уставах это чтение стали отмечать только с XVI века, хотя на практике они появились раньше.

ВЕЛИКИЙ ВТОРНИК: КЕСАРЮ – КЕСАРЕВО
Вторник Страстной седмицы – один из самых главных и насыщенных глубоким духовным смыслом дней богослужебного года. В этот день Христос прямо говорит ученикам о грядущих страданиях, последний раз проповедует в Иерусалимском храме, и фарисеи пытаются искусить Спасителя… В этот же день в церкви читается целых четыре главы из Евангелия, содержание которых осмысляется, в первую очередь, в отношении жизни каждого человека, человечества и Церкви в целом, в канонах и песнопениях, шедеврах древней христианской поэзии. Только присутствуя на богослужении, можно понять весь сокровенный смысл и глубину событий этого дня, слов и притч, сказанных в этот день Спасителем ученикам и народу.

Последняя проповедь в Иерусалимском храме: «Кесарю – кесарево»

Приближаясь к дням Своих страданий, Господь был особенно близок и откровенен со Своими учениками. «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин.15:15), – говорил в этот день Спаситель апостолам. Теперь Он уже не прикровенно, но с особенной ясностью возвещал им о том, что Ему надобно пострадать, чтобы таким образом приготовить их к Своим страданиям: «Вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие» (Мф.26:2).

Вместе с тем, в Великий вторник Христос последний раз проповедовал перед народом в Иерусалимском храме, соответственно Его проповедь имела особенное значение. Размышляя о евангельском чтении этого дня, святитель Феофан Затворник замечает: «Достаточно было только выслушать все это со вниманием, чтоб увериться, что Он есть истинный Спас миру – Христос, и покориться Его заповедям и учению». Мы можем лишь кратко остановиться на некоторых моментах этого евангельского повествования.

Ночь на вторник Иисус Христос также провел в Вифании, и во вторник утром опять пришел во храм Иерусалимский и много учил во храме и вне храма (Мф.24:1). Фарисеи, уже окончательно решившиеся на убийство Христа, не преминули воспользоваться моментом и уловить Спасителя в словах, спровоцировав Его на ответ, который неизбежно либо привел бы к возмущению народа, либо стал бы поводом для политического доноса римским властям. Их лицемерие при этом достигло почти карикатурной формы: мало того, что они, ревнители Закона и националисты, не погнушались для осуществления замыслов союзом с представителями одиознейшей секты иродиан, по сути дела, пособниками римских оккупантов, фарисеи начали свою речь удивительно фальшивыми и льстивыми словами: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице (Мф.22:16). Те же люди недавно говорили о Христе: Он не от Бога (Ин.9:16), Он обманывает народы (Ин.7:12); и даже: Ты самарянин, и бес в Тебе (Ин.8:48), но теперь им казалось, что они придумали вопрос, который при любом ответе погубит Иисуса, и льстивыми словами пытались сделать так, чтобы Он не ушел от ответа.

Фарисеи спросили Христа: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? (Ин.8:49). Лукавство вопроса заключалось в том, что, если бы Спаситель ответил: да, – то фарисеи обвинили бы Его перед народом в поддержке римских оккупантов, а если: нет, – то донесли бы на Него властям как на мятежника. Иисус ответил очень мудро и просто: Он попросил принести римскую монету, динарий, на которой было отчеканено изображение императора, кесаря, и сказал свою знаменитую фразу: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф.22:21). Кроме глубокого духовного смысла (о том, что светская власть не имеет права вмешиваться в дела веры, а учение Христово выше любой политической идеологии), эти слова имели и неоспоримую житейскую правду: раз Иудея допускала хождение на своей территории римской монеты и собственно являлась частью Римской империи, естественно, она должна была подчиняться римским законам и платить подати. Да и сам динарий, согласно античному правовому сознанию, в некотором смысле, действительно принадлежал императору: изображение кесаря является знаком того, что монета отчеканена от его имени, и он, соответственно, является верховным собственником всей денежной массы империи. Иудею, тем более, странно было бы стремиться сохранить у себя монеты с языческим изображением обожествляемого императора. Человеческое лукавство в очередной раз не смогло противостоять божественной мудрости.

Интриги фарисеев дали повод Спасителю обратиться к народу с очень важной речью. В своей проповеди Христос указал на те страшные изъяны в религиозной жизни израильского народа, в первую очередь, в отношении его вождей, тех же фарисеев, которые и приведут к тому, что иудеи отвергнут своего истинного Царя и Спасителя и предадут Его на распятие. Надо заметить, что на словах фарисеи действительно были ревнителями благочестия: они требовали от народа строгого исполнения заповедей Божиих и сами претендовали на то, чтобы быть примером следования Закону. Сам Спаситель призвал Своих слушателей: всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте (Мф.23:3). Однако, подобная ревность питалась отнюдь не искренней верой и любовью к Богу, а банальным властолюбием, корыстолюбием, тщеславием и лицемерием, т.е. желанием вместо того, чтобы жить подлинной жизнью в Боге, надеть на себя некую благочестивую маску, за которой можно спрятать свой лик, искореженный слишком человеческими страстями. Мы видим, как подобная внутренняя установка приведет к прямому богоубийству. Соблазн фарисейства угрожает каждому верующему человеку, поэтому Христос так резок в Своих словах к фарисеям: Он сравнивает их с окрашенными гробами, вождями слепыми, порожденьями ехидниными (т.е. детьми гадюк, которые, по античным поверьям, прогрызали чрево своим родителям, тем самым, убивая их), и не жалеет на них и других, не менее жестоких слов.

Неожиданно Спаситель заканчивает Свою грозную речь удивительно трогательными и горькими словами: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст» (Мф.23:37-38). Христос показал, что, несмотря на все беззакония Израиля, Он все равно любит Свой народ и скорбит о его скором падении, как Он любит каждого человека и скорбит о его грехах.

Непосредственно после обличения фарисеев, выйдя из храма, Спаситель предсказывает своим ученикам судьбу Иерусалима. Указывая на величественные здания Иерусалимского храма, Христос сказал: видите ли всё это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; всё будет разрушено (Мф.24:2). Пророчество в точности исполнилось в 70 году по Р.Х., когда император Тит взял штурмом и разрушил до основания столицу Иудейского царства. Речь о скорбном будущем Иерусалима постепенно переходит к пророчествам о судьбах всего мира и грядущем Втором пришествии Спасителя. Эсхатологические предсказания Христа имеют своей целью не удовлетворение праздного любопытства о последних днях мироздания, столь свойственного человеку во все эпохи, а конкретную нравственную задачу: убедить учеников всегда духовно бодрствовать и в любой момент быть готовым к встрече с Богом, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет (Мф.24:42). Речь здесь идет не только о Втором пришествии Спасителя и последующем за ним Страшном суде, но и неизбежной для каждого человека кончине, дня и часа которой тоже никому не дано знать, кроме Бога.

Притчи о неверном и благоразумном рабах и о десяти девах

Свою мысль Христос объясняет двумя притчами: о рабах, неверном и благоразумном, и о десяти девах.

Господин покидает свой дом и поручает управление двум слугам. Один, думая, что хозяин вернется нескоро, начинает бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами (Мф.24:49); другой исправно делает свое дело. Господин вернется неожиданно и благоразумного раба сделает управляющим имением, а с неверным поступит сурово: рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов (Мф.24:51).

Во второй притче ситуация для персонажей еще трагичней. Десять дев дожидаются прихода жениха: пять из них мудрые, – они заранее всё приготовили: взяли с собой светильники и запаслись маслом для них; остальные же, неразумные, понадеялись на то, что ждать жениха не придется, и масла с собой не захватили.

Жених же замедлил, неразумные девы уснули, светильники их погасли, а когда жених пришел в полунощи, они бросились искать масло, опоздали и застали уже закрытые двери. Так и любой человек должен всегда бодрствовать, чтобы не гас свет его веры, чтобы он мог достойно встретить грядущего Спасителя. При всей видимой суете, при том, что очень многие люди сейчас в физическом смысле недосыпают, духовная спячка едва ли не самая отличительная черта нашего времени. Архимандрит Кирилл (Павлов) замечательно сказал об этом: «В наше время более, чем когда-либо, нужно помнить это предостережение, ибо теперь особенно много дремлющих и спящих. Душевный сон – это не телесный сон, укрепляющий организм, а напротив, сон нездоровый, болезненная спячка, в которой люди гоняются за суетой и думают, что они живут действительной жизнью, забывая о душе, о Боге и о Будущей Вечной Жизни».

Об этом же поется в тропаре первых трех дней Страстной седмицы: «Вот, Жених приходит в полночь, и блажен тот слуга, которого Он найдет бодрствующим; а кого найдет уныло спящим – тот недостоин. Смотри же, душа моя, не отягощайся сном, чтобы тебя не предали смерти и не закрыли пред тобой двери Царствия, но воспрянь, взывая: Свят, Свят, Свят, Ты Господи. По молитвам Богородицы помилуй нас!».

Среда 1 мая: Великая Среда. Прп. Иоа́нна Солунского (Фессалоникийского), ученика прп. Григо́рия Декаполита (820–850). Мчч. Ви́ктора, Зо́тика, Зино́на, Акинди́на и Севериа́на (303); святителя Космы́ исп., епископа Халкидонского, и преподобного Авксе́нтия (815–820); мч. Иоа́нна Нового из Янины (1526). Сщмч. Виссарио́на Селинина, пресвитера (1918); прмц. Тама́ры (Сатси), игумении (1942). Иконы Божией Матери: Максимовская (1299).

Страстная седмица как особый предпасхальный период появилась уже в 1-й половине III века; соответственно, к этому времени можно отнести и появление в церковном календаре Великой Среды. В древнем Иерусалиме в этот день в конце IV века совершалась служба по стандартному великопостному чину. Утреннее (утреня) и дневное богослужения (часы) совершались в часовне Воскресения Христова, литургия отменялась. Главным богослужением была вечерня, которая совершалась в базилике Мартириум и начиналась в 9-м часу дня (то есть в 15.00 в переводе на наше время). На этой вечерне читали 3 паремии из Быт., Притч. и Зах., также Евангелие от Матфея (фрагмент главы 26); во время чтения отрывка о предательстве Иуды, по свидетельству паломницы Эгерии, «в храме все стонали и плакали». В VII веке в Иерусалиме стали читать Евангелие на утрене. В VIII веке появляются два известных нам трипеснца – авторства преподобного Андрея Критского (сейчас исполняется на повечерии) и преподобного Космы Маюмского (сейчас положен на утрене).

В Константинополе в Великую Среду совершалась (и совершается до сих пор) литургия Преждеосвященных Даров. Здесь же на службе тритекти («третье-шестой час», аналог наших великопостных часов) читали паремию из книги пророка Иезекииля и на вечерне две паремии из книг Исход и Иова, также Евангелие от Матфея (эти чтения сохранились в богослужении до сих пор). В Студийском Уставе и его редакциях в IX – XI вв. богослужение уже совершается по тому же чину, что и сейчас. В Евергетидском Типиконе, в афоно-италийской редакции и в Святогробском Типиконе появляется предписание вычитывать на часах в понедельник Евангелие от Луки целиком (в рамках практики вычитывания всего Четвероевангелия в первые 4 дня Страстной седмицы).

Самым поздним элементом богослужения является чтение Евангелия на утрене; в Уставах это чтение стали отмечать только с XVI века, хотя на практике они появились раньше.

ИДЕЙНОЕ СОДЕРЖАНИЕ: ПОМАЗАНИЕ ГРЕШНИЦЕЙ НОГ ИИСУСА И ПРЕДАТЕЛЬСТВО ИУДЫ
Великая Среда имеет всего две темы в богослужении: помазание женщиной-грешницей ног Господа Иисуса и предательство Иуды. Однако эти две темы очень важны, соответствуют контексту евангельского повествования и для них в Триоди положено большое количество песнопений (в Великую Среду стихир больше, чем в предыдущие дни).

Помазание женщиной ног Господа Иисуса. В Евангелиях всего 4 фрагмента, где говорится о подобном событии: Мф.26:6–13, Мк.14:3–9, Лк.7:36–50 и Ин.12:1–8. Так как повествования Мф. и Мк. идентичны, то можно говорить о трех фрагментах: помазание некоей женщиной главы Христа накануне страданий (Мф.26:6–13 = Мк.14:3–9), помазание ног Господа женщиной-блудницей (Лк.7:36–50) и помазание ног Господа Марией, сестрой Марфы и Лазаря, накануне Его входа в Иерусалим (Ин.12:1–8). Экзегеты спорят, сколько на самом деле было помазаний, высказываются различные версии: от 3-х разных эпизодов до одного, описанного каждым евангелистом по-своему. В песнопениях Великой Среды отражен взгляд, согласно которому совмещаются в одно событие повествования синоптиков (то есть Мф., Мк. и Лк.).

Достаточно часто в песнопениях используется привычный для песнописцев художественный прием — речь от лица самой женщины (хотя мы знаем, что, согласно Евангелию, женщина свой подвиг совершала в безмолвии). Иногда эта прямая речь женщины присутствует лишь в заключительной части молитвословий в виде мольбы о прощении грехов: «Блудница в плаче вопияше, Щедре, отирающи тепле пречистеи Твои нозе власы главы своея, и из глубины стенящи: не отрини мя, ниже омерзи, Боже мой: но приими мя кающуюся, и спаси, яко един Человеколюбец» (седален по 3-й кафисме). Но вместе с тем есть и песнопения, которые почти полностью состоят из слов женщины: «Руце мои сквернаве, устне блудничи во мне, нечисто мое житие, растленны уды: но ослаби ми, и остави,— вопиет блудница Христу» (канон повечерия, 9-я песнь, 5-й тропарь; см. также: 7-й и 8-й тропари 9-й песни, 9-ю и 10-ю стихиры).

В некоторых песнопениях присутствуют примечательные идеи: в 7-м тропаре 9-й песни канона повечерия блудница противопоставляет высокую стоимость мира своей духовной нищете: «Ароматы богатею, добродетельми же нищетствую». В стихире святой Кассии «Господи, яже во многия грехи…» женщина, прося милости у Христа Богочеловека, указывает на уже совершенные Им как Богом аналогичные, но неизмеримо превосходные действия: «Приими моя источники слез, Иже облаками производяй моря воду. Приклонися к моим воздыханием сердечным, Приклонивый небеса неизреченным Твоим истощанием» (самогласен на «Слава, и ныне»). Очень красива присутствующая в этом же песнопении ассоциация физических ног Господа с хождением Бога в раю и связанное с ней противопоставление самой женщины и ее праматери Евы. Грешная женщина просит поцеловать ноги, движения которых испугалась праматерь: «…да облобыжу пречистеи Твои нозе, и отру сия паки главы моея власы, ихже в раи Ева, по полудни, шумом уши огласивши, страхом скрыся».

В кондаке дня поступок женщины представлен как образец покаяния для всех людей: «Паче блудницы, Блаже, беззаконновав, слез тучи никакоже Тебе принесох: но молчанием моляся припадаю Ти, любовию облобызая пречистеи Твои нозе, яко да оставление мне яко Владыка подаси долгов, зовущу Ти, Спасе: от скверных дел моих избави мя».

Предательство Иуды. Парадоксально: негодному апостолу Иуде в службах Страстной седмицы посвящено гораздо больше внимания, чем остальным апостолам: его предательство является одной из основных тем двух дней – Великой Среды и Великого Четверга, а также второстепенной темой Великой Пятницы. Понятно, что в этом поступке Церковь видит трагедию общечеловеческого масштаба. Следует различать акценты в службах двух дней: в службе Великой Среды речь идет преимущественно о возмущении тратой драгоценного мира, сговоре Иуды с иудейскими священниками и старейшинами и получении 30 сребреников (т.е. парафраз Ин.12:4–6 и Мф.26:14–16); в службе четверга основное внимание обращено на сам поступок – лукавый поцелуй в саду. Характерным примером освещения темы Иуды в службе Великой Среды является следующее песнопение: «Сребролюбие рачительствуяй предатель Иуда, о истощившемся мире печашеся: прочее же о продании Владыки, к беззаконным пришед о цене согласоваше» (канон повечерия, 8-я песнь, 6-й тропарь).

Противопоставление поступков женщины и Иуды. Замечательной идеей, жемчужиной службы Великой Среды является сравнение двух событий, составляющих две темы богослужения, соединение этих тем в рамках одного песнопения. На одном полюсе сравнения стоит блудница, великая грешница, которая своим добродетельным поступком восходит от погибели к спасению, а на другом — Иуда, бывший одним из ближайших учеников Христа, который совершает прямо противоположные действия и в итоге со своего высокого положения низвергается в пропасть. Особенно ярко выглядят противопоставления щедрости женщины и сребролюбия Иуды, благоговейных поцелуев блудницы и предательского поцелуя ученика.

«Егда грешная приношаше миро, тогда ученик соглашашеся пребеззаконным. Овая убо радовашеся, истощающи миро многоценное: сей же тщашеся продати Безценнаго. Сия Владыку познаваше, а сей от Владыки разлучашеся. Сия свобождашеся, а Иуда раб бываше врагу…» (3-я стихира на хвалитех).

«О Иудина окаянства! Зряше блудницу, целующую стопы, и умышляше лестию предания целование. Оная власы разреши, а сей яростию вязашеся, нося вместо мира злосмрадную злобу…» (4-я стихира на хвалитех).

«Простре блудница власы Тебе, Владыце, простре Иуда руце беззаконным: ова убо прияти оставление, ов же взяти сребреники…» (2-я стихира на стиховне утрени).

Четверг 2 мая: Великий Четверг. Воспоминание Тайной Вечери. Прп. Иоа́нна Ветхопещерника, иеромонаха (VIII); блаженной Матро́ны Московской (1952). Мчч. Фео́ны, Христофо́ра и Антони́на (303); сщмч. Пафну́тия, епископа Иерусалимского; свт. Гео́ргия исп., епископа Антиохии Писидийской (813–820); свт. Три́фона, патриарха Константинопольского (933); прп. Ники́фора Катавадского, игумена. Святителя Ви́ктора (Островидова), исп., епископа Глазовского (1934).

Великий Четверг как день таинства Евхаристии отмечается уже с IV века. В древнем Иерусалиме в этот день совершали 2 литургии: одну в главном храме (базилике Мартириум), другую – в «часовне позади Креста». На последней литургии все причащались.

После X века богослужение приобретает вид, близкий к современному; отметим некоторые характерные особенности службы Великого Четверга и примерное время их возникновения:

— Евангельское чтение на утрене долгое время не указывали в Типиконах, хотя на практике его читали, в рукописях Богослужебного Евангелия оно обозначалось. В греческих Типиконах прочное место это Евангелие занимает лишь с XVI века, а в русских — начиная с издания 1682 года.

— Паремия из Книги Иеремии на 1-м часе указана только в Святогробском Типиконе (видимо, современный образ ее чтения восходит именно к этому Уставу); по Уставу Великой Церкви она читалась на «тритекти», а в студийских Уставах эта паремия не упоминается вообще.

— Составное Евангелие литургии Великого Четверга впервые указывается в Уставе Великой церкви (откуда оно и перешло к нам вместе с другими чтениями литургии).

— тропарь «Вечери Твоея тайныя…» впервые упоминается в грузинском переводе Лекционария VII века (где оно обозначено как причастен), а его использование вместо Херувимской песни отмечено уже в во всех константинопольских Уставах (то есть как минимум с IX века).

— Особые чины, характерные для службы Великого Четверга, также имеют древнее происхождение: чин умовения ног впервые приводится в грузинском переводе Лекционария VII века, а чин освящения мира описан в Уставе Великой церкви и Святогробском Типиконе. Были две практики относительно времени совершения чина умовения ног: в иерусалимской традиции и в поздних редакциях Студийского Устава этот чин указано совершать после литургии (как и сейчас), тогда как в Студийско-Алексиевском и Евергетидском Типиконах — перед литургией в составе изобразительных.

Среди дней Страстной седмицы Великий четверг занимает особое место. В этот день Церковь вспоминает Тайную Вечерю Господа Иисуса Христа с Его учениками – апостолами. На Тайной Вечери Спасителем было установлено главное церковное Таинство – Таинство Евхаристии, или Причащения, во время которого все верующие под видом хлеба и вина вкушают истинные Тело и Кровь Христовы.

Без причащения, учит Святая Церковь, нет истинной христианской жизни, так как в этом Таинстве происходит самое полное, предельно возможное на земле благодатное соединение человека с Богом.

Тайная Вечеря была совершена Христом за день до празднования ветхозаветной Пасхи. Евреи совершали этот праздник в память о чудесном исходе из Египта, где они находились в рабстве в течение четырёхсот лет.
Как и многие другие события ветхозаветной истории, праздник иудейской Пасхи имел прообразовательное значение. Он готовил людей к принятию истинной Пасхи, истинного спасения от рабства греху и смерти. Такое спасение должен был принести людям Сын Божий – Новозаветный Пасхальный Агнец, закланный за грехи мира. Так велико и глубоко было падение людей, что только Сам Бог, добровольно приняв на Себя падшую человеческую природу, мог спасти человека.

Господь преподает нам Себя в Таинстве Евхаристии, дабы каждый верующий в Него мог достичь главной и единственной цели своей жизни – приобщиться Божественной любви, приобщиться Самого Божества.

Тайная Вечеря началась с омовения. Сын Божий, Творец мира совершает обряд, который традиционно совершали рабы: Он омывает апостолам ноги.

Ученики были поражены действиями их Божественного Учителя. Они молча принимали омовение. Только апостол Пётр, человек горячий, не мог сдержать овладевших им чувств.

«Господи! – воскликнул Пётр, – Тебе ли умывать мои ноги?» На это Христос ответил: «что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после… Если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Своим примером Господь показал не только любовь к ученикам, но и научил их смирению – чтобы они не считали за унижение для себя служить ближнему.

И в наши дни в Великий Четверг за архиерейским богослужением порой совершается обряд омовения ног. По окончании Литургии при чтении Евангелия об омовении ног архиерей в память о смиренном поступке Христа омывает ноги священников.

По традиции в Русской Православной Церкви Её Предстоятель, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, освящает в Великий Четверг миро – оливковое масло с примесью разных ароматов, – которое варится в первые дни Страстной седмицы. Освящённое миро рассылается по епархиям и приходам. Святое миро используется в Таинстве Миропомазания. Оно совершается над человеком один раз в жизни сразу после Таинства Крещения, через миропомазание новокрещённый обретает полноту даров благодати Святого Духа.

После омовения и прощальной беседы с учениками Христос преломил хлеб и, благословив его, подал апостолам со словами: «сие есть Тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание». Взяв чашу и благословив её, сказал: «пейте из неё все; Ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов».
В скромной Сионской горнице происходит великое чудо: человек, некогда отвергший Бога, вновь приобщается к Богу – Источнику Вечной Жизни.

В четверг Страстной седмицы в храмах совершается Божественная литургия. В этот день каждый верующий, по примеру апостолов, стремится соединиться со Христом в Таинстве Причащения. За богослужением несколько раз произносится молитва «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими…» Эту молитву поёт хор, читает священник, повторяют все верующие. В ней христианин просит у Бога соделать его причастником Тайной Вечери, ныне совершающейся в храме…

Присутствуя в Страстную седмицу на церковных богослужениях, представляющих нам все часы последних дней земной жизни Спасителя, мы станем свидетелями и величайшего события человеческой истории – Славного Христова Воскресения.

***

Иуда – раб и льстец

Образ Иуды предателя занимает центральное место в службе Великого Четверга (парадоксально: не кому-нибудь из достойных апостолов, но негодяю посвящено наибольшее количество песнопений Великой Среды и Четверга). Одна из заметных характеристик Иуды – «раб и льстец»; это – столь звучное и яркое выражение, что на него невольно обращают внимание многие люди, даже те, кто не может «похвастаться» хорошим знанием Триоди.

Фраза «раб и льстец» встречается в трех песнопениях: кондак, икос и 4-я хвалитная стихира. Интересно, что в греческом оригинале это выражение является игрой слов: δοῦλος καὶ δόλιος (дулос кэ долиос). Видимо, честь авторства принадлежит преподобному Роману Сладкопевцу (VI век): он использовал эту фразу как рефрен (заключительный припев) своего кондака. А преподобный Иоанн Дамаскин, автор 4-й стихиры уже, видимо, воспользовался готовой фразой

При анализе текста песнопений выясняется, что эта звучная фраза имеет разные смыслы в песнопениях. В кондаке и икосе оба слова, скорее всего, имеют отрицательный смысл: Иуда характеризуется как раб страстей и коварный обманщик.

Однако в стихире смысл иной; ее начальное предложение звучит так: «Иуда раб и льстец, ученик и наветник, друг и диавол от дел явися…». Видно, что в каждой из 3-х пар первая характеристика – положительная, вторая – отрицательная. Слово «раб» означает в данном случае «близкий человек, член семьи» (мы, воспитанные коммунистической идеологией, считаем по умолчанию, что господа всегда рабов эксплуатировали, а рабы господ ненавидели; на самом деле хорошие хозяева заботились о рабах и считали их частью своего большого дома). Иуда как «раб и льстец» предстает перед нами как «близкий человек и обманщик», тот, который пользовался любовью и благами своего Господина (Христа), но оказался подлым предателем.

Пятница 3 мая: Великая Пятница. Воспоминание Святых спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа. Прп. Фео́дора Трихины. Преподобного Алекса́ндра Ошевенского, игумена (1479); мученика младенца Гаврии́ла Белостокского (1690); свтт. Григо́рия (593) и Анаста́сия I Синаита (599), патриархов Антиохийских; прп. Анаста́сия, игумена Синайской горы (685); свт. Никола́я (Велимировича), епископа Охридского и Жичского (1956) (Серб.). Святителя Феодо́сия (Ганицкого), исп., епископа Коломенского (1937). Иконы Божией Матери: Кипрская (392).

Великая Пятница как особый день богослужебного года появляется уже в середине II века; по факту этот день – древнейший праздник годичного круга в Церкви. В середине II века еще праздновали «Пасху крестную», то есть воспоминали страдания Христовы и сама Великая Пятница именовалась «Пасхой». Однако уже в III веке под влиянием Рима акцент смещается на празднование Воскресения Христова и потому Пасха перемещается на воскресение, а Великая Пятница становится исключительно днем воспоминания страданий Господних. К рубежу II – III вв. относятся свидетельства сщмч. Иринея Лионского и Тертуллиана о двухдневном предпасхальном посте; следовательно, в это время Великая Пятница уже становится днем строгого поста (полного воздержания от пищи).

К IV веку относятся свидетельства о богослужении в Великую Пятницу в древнем Иерусалиме. В это время Иерусалим стал полностью христианским городом, здесь были построены храмы, отмечены места, связанные с земной жизнью Христа и сюда стекалось множество паломников. В ночь на Великую Пятницу здесь совершалось бдение, которое называется «стациональным богослужением» — то есть богослужение с остановками, своего рода продолжительный крестный ход со службами на отдельных местах. Христиане Иерусалима могли позволить себе «роскошь» совершать богослужения на местах самих евангельских событий: прощальную беседу Христа с учениками читали на Елеонской горе, фрагмент о молитве и взятии под стражу – в Гефсиманском саду, суд у Каиафы – на месте дома первосвященника и так далее; всего таких остановок было 7. Кроме ночного бдения, которое стало прообразом нашего «Последования Святых Страстей» (утрени Великой Пятницы), еще совершалась днем служба чтений (прообраз великих часов) и вечерня днем. Таким образом, наши 3 современные службы Великой Пятницы восходят к аналогичным службам в древнем Иерусалиме.

В Константинополе вместо 7 циклов чтений появляется утреня с чтением 11 Евангелий; впоследствии для более «круглого» числа было добавлено 12-е Евангелие. Также в афоно-италийской версии Студийского Устава и в Иерусалимском Уставе в XI – XII вв. появляются великие часы, которые в отличие от нынешнего чина совершались более торжественно (с ектениями). Также в Константинополе на великой вечерне читается составное Евангелие: за основу берется Мф., но добавляются фрагменты из Лк. (о покаянии благоразумного разбойника) и Ин. (о прободении ребра Спасителя). В целом уже в XII – XIII вв. богослужение во многих чертах соответствует нынешнему чину. В это же время появляется одна из наиболее известных особенностей Великой Пятницы – отмена любой литургии; до XII века в Великую Пятницу было принято совершать литургию Преждеосвященных Даров и только с распространением Иерусалимского Устава утвердилось правило отмены любой литургии.

Самой поздней по времени возникновения особенностью богослужения Великой Пятницы является вынос Плащаницы; до XV века Плащаницу в богослужении не использовали в принципе, в XVI – XVII вв. ее выносили в конце утрени Великой Субботы и только в XVIII веке сначала в Греции и Болгарии, потом уже на рубеже XVIII – XIX вв. и в Русской Церкви появляется практика выносить Святую Плащаницу в конце великой вечерни; при этом у греков принято выносить Плащаницу при пении стихир на стиховне, тогда как у нас – чуть позже при пении тропарей по «Ныне отпущаеши…».

* * *

Во святую и Великую Пятницу мы воспоминаем святые, спасительные и страшные страдания Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, которые Он добровольно претерпел за нас. Оплевания, избиения, пощечины, поношения, насмешки, багряница, трость, губка, уксус, гвозди, копье, и после всего этого Крест и смерть, — все это имело место в пятницу. После того как Иисус, проданный другом и учеником за тридцать сребреников, был взят, Его отвели сначала к первосвященнику Анне, который отослал Его к Каиафе, где Господь был оплеван, получал пощечины, вдобавок был унижен и осмеян, слыша: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? (Мф.26:68). Туда же пришли и лжесвидетели, искажавшие Его слова: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его (Ин.2:19). А когда Он назвал Себя Сыном Божиим, то архиерей разодрал одежды свои (в знак того, что) не может терпеть богохульства.

При наступлении утра Иисуса отвели к Пилату; и иудеи не вошли в преторию, говорит (евангелист Иоанн), чтобы не оскверниться, но чтобы (можно было) есть пасху (Ин.18:28). Или здесь под пасхой он подразумевает весь (семидневный) праздник, или она и на этот раз была в положенное время (в пятницу вечером), но Христос совершил законную пасху на один день раньше, потому что в пятницу хотел быть закланным одновременно с (пасхальным агнцем).

Пилат, выйдя (к ним), спросил, в чем (они) обвиняют Иисуса, и поскольку не нашел ничего достойного обвинения, то послал Его к Ироду, а последний — снова к Пилату. Иудеи же стремились убить Иисуса. Пилат сказал им: возьмите Его вы, и распните, и по закону вашему судите Его (ср.: Ин.18:31,19:6). Они отвечали ему: нам не позволено предавать смерти никого (Ин.18:31), побуждая Пилата распять (Его). Пилат спросил Христа, Царь ли Он Иудейский. Он признал Себя Царем, но Вечным, говоря: Царство Мое не от мира сего (Ин.18:36). Пилат, желая Его освободить, сначала сказал, что не находит в Нем никакой благовидной вины, а потом предложил, по обычаю, ради праздника отпустить им одного узника, — но они выбрали Варавву, а не Христа (см.: Ин.18:38-40).

Тогда Пилат, предавая им Иисуса, прежде велел бить Его, потом вывел к ним под стражей, одетого в багряницу, увенчанного терновым венцом, со вложенной в правую руку тростью, осмеянного воинами, говорившими: радуйся, Царь Иудейский! (см.: Ин.19:1-5; Мф.27:29; Мк.15:16-19). Однако, надругавшись так, чтобы утолить их гнев, Пилат вновь сказал: я ничего достойного смерти не нашел в Нем (Лк.23:22). Но они отвечали: Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим (Ин.19:7). Когда они так говорили, Иисус молчал, а народ кричал Пилату: распни, распни Его! (Лк.23:21). Ибо через позорную смерть (какой предавали разбойников) иудеи хотели опорочить Его, чтобы истребить добрую память о Нем. Пилат же, как бы пристыжая их, говорит: Царя ли вашего распну? Они отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря (Ин.19:15). Поскольку обвинением в богохульстве они ничего не добились, то наводят на Пилата страх от кесаря, чтобы хоть таким способом исполнить свой безумный замысел, для чего говорят: всякий, делающий себя царем, противник кесарю (Ин.19:12). Между тем жена Пилата, устрашенная снами, послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него (Мф.27:19); и Пилат, умыв руки, отрицал свою виновность в (пролитии) крови Его (см.: Мф.27:24). Иудеи же кричали: кровь Его на нас и на детях наших (Мф.27:25); если отпустишь Его, ты не друг кесарю (Ин.19:12).

Тогда Пилат, испугавшись, отпустил им Варавву, а Иисуса предал на распятие (ср.: Мф.27:26), хотя втайне и знал, что Тот неповинен. Увидев это, Иуда, бросив сребреники (в храме), вышел, пошел и удавился (см.: Мф.27:3-5), повесившись на дереве, а после, сильно вздувшись, лопнул. Воины же, насмеявшись над Иисусом и бив тростью по голове (Мф.27:27-30), возложили на Него крест; потом, захватив Симона Киринеянина, заставили нести крест Его (ср.: Мф.27:32; Лк.23:26; Ин.19:17).

Около третьего часа, придя на Лобное место, там распяли Иисуса и по обе стороны от Него двух разбойников, чтобы и Он был причтен к злодеям (ср.: Мк.15:27-28; Ис.53:12). Воины разделили одежды Его из-за бедности (их), бросая жребий о цельнотканом хитоне, причиняя Ему множество всяческих оскорблений — не только этим, но и издеваясь (над Ним), когда Он висел на кресте, говорили: э! разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого. И еще: других спасал, а Себя не может спасти. И еще: если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с Креста, и уверуем в Него (Мк.15:29-31; Мф.27:40,42).

И если они действительно говорили правду, то подобало им без сомнений обратиться к Нему, — ведь открылось, что Он Царь не только Израиля, но и всего мира. Ибо для чего померкло солнце на три часа, да еще в полдень? — Чтобы все узнали о (Его) страданиях. Земля потряслась и камни расселись, — чтобы обнаружилось, что Он мог это сделать и с иудеями; многие тела (усопших) воскресли — в доказательство всеобщего воскресения и для явления силы Страдавшего. Завеса в храме разодралась (Мф.27:51), как будто храм гневался (разрывая свою одежду) за то, что страдает Прославляемый в нем, и всем открылось невидимое прежде (Святое Святых).

Итак, Христос был распят в третий час, как говорит святой Марк (см.: Мк.15:25), от шестого же часа тьма была до часа девятого (Мф.27:45; ср.: Мк.15:33). Тогда и Лонгин сотник, видя солнце (померкшее) и другие знамения, (устрашился) весьма и сказал: воистину, Он был Сын Божий (Мф.27:54; ср.: Мк.15:39; Лк.23:47). Один из разбойников злословил Иисуса, а другой унимал его, решительно запрещая ему, и исповедал Христа Сыном Божиим. Вознаграждая его веру, Спаситель обещал ему пребывание с Собою в раю (см.: Лк.23:39-43).

В довершение ко всем издевательствам, Пилат написал и надпись на кресте, гласившую: Иисус Назорей, Царь Иудейский (Ин.19:19). Хотя (первосвященники) и не позволяли Пилату писать так, но что Он говорил: (Я Царь Иудейский), однако Пилат возразил: что я написал, то написал (см.: Ин.19:21-22). Потом Спаситель произнес: жажду, — и Ему дали иссоп с уксусом. Сказав: совершилось! — и преклонив главу, (Он) предал дух (см.: Ин.19:28-30).

Когда все разошлись, при Кресте стояли Матерь Его, и сестра Матери Его, Мария Клеопова, а также любимый ученик Господа Иоанн (см.: Ин.19:25-26). Обезумевшие же иудеи, которым недостаточно было видеть тело на кресте, просили Пилата, так как тогда была пятница и великий праздник Пасхи, (приказать) перебить у осужденных голени, чтобы скорее наступила смерть. И у двоих перебили голени, потому что они были еще живы. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов, по имени Лонгин, угождая безумным, поднял копье и пронзил Христу ребра с правой стороны, и тотчас истекла кровь и вода (см.: Ин.19:31-34).

Первое показывает, что Он человек, а второе — что Он выше человека. Или кровь — для Таинства Божественного причащения, а вода — для крещения, ибо те два источника поистине дают начало Таинствам. И Иоанн, видевший это, засвидетельствовал, и истинно свидетельство его (Ин.19:35), ведь написал присутствовавший там и видевший все своими глазами.

После этих удивительных событий, как уже настал вечер, пришел Иосиф из Аримафеи — также ученик Иисуса, но тайный, осмелился войти к Пилату, будучи известен ему, и просил тела Иисусова (ср.: Мк.15:42-43; Ин.19:38); и Пилат позволил взять тело (Ин.19:38). Иосиф, сняв его с креста, положил со всяким благоговением. Пришел также и Никодим, — приходивший прежде (к Иисусу) ночью, — и принес некий состав из смирны и алоэ, приготовленный в достаточном количестве (ср.: Ин.19:39). Обвив (тело) пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают иудеи, они положили его поблизости, в гробе Иосифа, высеченном в скале, где еще никто не был положен (ср.: Лк.23:53; Ин.19:40). (Так устроилось для того), чтобы, когда Христос воскреснет, воскресение не могло быть приписано кому-нибудь другому (лежавшему вместе с Ним). Смесь же алоэ и смирны евангелист упомянул потому, что она очень клейкая, — чтобы мы, когда услышим о пеленах и головных повязках, оставленных во гробе (см.: Ин.20:6-7), не думали, будто тело Христово украдено: ибо как можно было, не имея достаточно времени, оторвать их, настолько сильно прилипшие к телу?

Все это чудесно совершилось в ту пятницу, и богоносные отцы повелели нам творить память обо всем этом с сокрушением сердца и умилением. Замечательно и то, что Господь распялся в шестой день седмицы — в пятницу, так же как и в начале в шестой день был создан человек. А в шестой час дня был повешен на кресте, как и Адам, говорят, в этот час простер руки, прикоснулся к запретному древу и умер, поскольку подобало ему снова воссоздаться в тот же час, в какой он пал. А в саду — как и Адам в раю. Горькое питие — по образу (Адамова) вкушения. Пощечины означали наше освобождение. Оплевание и позорное выведение в сопровождении воинов — почет для нас. Терновый венец — устранение нашего проклятия. Багряница — как кожаные одежды или наше царское убранство. Гвозди — окончательное умерщвление нашего греха. Крест — древо райское. Пронзенные ребра изображали Адамово ребро, из которого (произошла) Ева, от которой — преступление. Копье — устраняет от меня огненный меч (см.: Быт.3:24). Вода из ребер — образ крещения. Кровь и трость — ими Он, как Царь, подписал красными буквами (грамоту), даровав нам древнее отечество. Есть предание, что Адамова голова лежала там, где был распят Христос — Глава всех, и омылась истекшею кровью Христовой, — почему это место и именуется Лобным.

Суббота 4 мая: Великая Суббота. Священномученика Ианнуа́рия, епископа Беневентского, и с ним мчч. Про́кула, Со́ссия и Фа́вста, диаконов, Дисиде́рия, чтеца, Евти́хия и Акутио́на (ок. 305); мчч. Фео́дора, иже в Пергии, матери его Филиппи́и, Диоско́ра, Сокра́та и Диони́сия (II); обре́тение мощей преподобного Фео́дора Санаксарского (1999); праведного Алекси́я Бортсурманского, пресвитера (1848). Мчч. Иса́кия, Аполло́са и Кодра́та (303); свт. Максимиа́на (Макси́ма), патриарха Константинопольского (434). Священномученика Иоа́нна Пригоровского, пресвитера (1918); исповедника Никола́я Писаревского, пресвитера (1933); сщмч. Алекси́я Протопопова, пресвитера (1938).

Великая Суббота – самая важная, самая знаменитая суббота в году и один из важнейших дней церковного года. В кондаке этот день назван «преблагословенной субботой»; прот. А. Шмеман называет ее одной из двух «всерешающих» суббот (вместе с субботой Лазаревой), «Великой и Святой Субботой Пасхи, когда смерть сама была побеждена и стала переходом в новую жизнь Нового Творения»1.

Автор синаксаря (византийский писатель Никифор Каллист, XIV век) характеризует Великую Субботу ни много ни мало как самый важный день церковного года: «Святая Четыредесятница превосходит все остальные дни в году; но больше ее Великая седмица, а из дней Великой седмицы наибольший — великая сия и Святая суббота»2.

Наконец, приведем еще одно высказывание относительно высочайшего статуса Великой Субботы, которое принадлежит Ивану Алексеевичу Гарднеру, представителю русской церковной эмиграции XX века и выдающемуся специалисту по истории русского богослужебного пения: «Великая Суббота — едва ли не центральный день богослужения всего года. Даже торжественнейшее богослужение Пасхи настолько тесно примыкает к богослужению Великой Субботы, что уясняется и вполне проникает в сознание наше лишь в том случае, если мы проникнемся сначала чувствами, мыслями, настроениями Великой Субботы. Можно сказать, что радость, огненным потоком стремящаяся в пасхальной заутрени, является лишь следствием догматического сознания тайны благословенной субботы»3.

Краткая история богослужения

Великая Суббота в календаре появилась примерно в одно время с двумя соседними днями – Великой Пятницей и Пасхой. Прообразом Великой Субботы можно считать день предпасхального поста, который существовал уже во II веке, когда по свидетельству сщмч. Иринея Лионского одни постились один день, другие – два дня, а иные – 40 часов.

Уже в III веке появилась практика крестить оглашенных в пасхальную ночь; впоследствии этот чин смещается на вечер / день Великой Субботы и становится одной из характерных особенностей богослужения данного дня.

В древнем Иерусалиме утро Великой Субботы было как бы днем отдыха после насыщенной богослужениями Великой Пятницы; впрочем, на утрене в этот день появляется особенность, которая сохраняется поныне – чтение Евангелия о запечатывании гроба и утверждении стражи по инициативе иудейских руководителей (Мф.27:62-66). Вечером в субботу совершали вечерню в соединении с литургией, на которой совершали торжественное возжжение свечей (прообраз обряда благодатного огня), крещение оглашенных, пели «Елицы во Христа крестистеся…» вместо Трисвятого и читали Мф.28- то же Евангелие, что мы читаем и сейчас. Здесь же читали большое количество паремий – 12; некоторые древние иерусалимские паремии совпадают с более поздними константинопольскими чтениями.

В Константинополе появляется современное торжественное окончание утрени с чтением паремии, Апостола и Евангелия. Здесь же совершали на литургии торжественное крещение оглашенных; считается, что нынешний чин таинства Крещения является сокращением и модификацией того последования, которое совершали в кафедральном соборе Константинополя в средневизантийский период (до XIII века). В целом вечерня с литургией святителя Василия Великого в Великую Субботу в Константинополе уже почти идентична современному чину данной службы; важно отметить, что до IX века эта вечерня с литургией фактически была основной частью пасхального бдения и лишь после формирования пасхальной заутрени (после IX века) эта служба как бы смещается на вечер субботы и переосмысляется как служба Великой Субботы, а не Пасхи.

К XIII веку (времени появления и «триумфального шествия» Иерусалимского Устава) чины утрени и вечерни с литургией в Великую Субботу уже в целом завершили свое формирование и во многих аспектах соответствовали современному последованию. Вот те немногочисленные богослужебные особенности, которые вошли в службу Великой субботы после XIII века:

Добавлены «похвалы» к стихам 17-й кафисмы (XIV – XVI вв.);
Тропарь «Да молчит всякая плоть человеча…» поется вместо «Иже Херувимы…» на великом входе (примерно XVI в.);
Появляется вынос Святой Плащаницы в конце утрени после великого славословия (XVI век); позднее на смену ему приходит крестный ход с Плащаницей, а сам вынос Плащаницы смещается на конец великой вечерни пятницы (XIX в.).
В XVI веке в Греции, у нас же после середины XVII века тропари «Благообразный Иосиф…» и «Мироносицам женам…» начинают петь без воскресных окончаний.
Идейный смысл богослужения

В богослужении Великой Субботы отражены пять тем:

1) погребение Спасителя;

2) сошествие Христа во ад;

3) новотворение человека;

4) покой Бога в седьмой день творения;

5) ожидание Воскресения Христова.

Погребение Спасителя – тема утрени Великой Субботы, которая еще именуется «Чином погребения Спасителя» (интересно, что по образцу утрени Великой Субботы сформировался чин погребения священников, так как каждый священник по роду своего служения носит образ Христа). Особенный акцент на теме погребения присутствует как в самом факте чтения 17-й кафисмы, так и в содержании тропарей к ее стихам: «Плач священный, приидите, воспоим Христу умершему, яко древле жены мироносицы» («похвала» к 81-му ст. 17-й кафисмы), «Гряди, вся тварь, песни исходныя принесем Зиждителю» («похвала» к ст. 134) или «Господи, Боже мой! Исходное пение и надгробную Тебе песнь воспою» (канон, 1-я песнь, 1-й тропарь).

Сошествие Христа во ад – вторая основная тема Великой Субботы. Эта тема идейно связана с мотивом погребения Христа, ибо два этих события, по сути, произошли одновременно: когда Христос телом был во гробе, в это же самое время Он со Своей человеческой душой оказывается во аде (куда до того момента попадали души всех умерших людей) и разрушает власть ада, выводя оттуда души умерших праведников Ветхого Завета. Иногда эти две темы совместно присутствуют в одних и тех же песнопениях (например: «Аще и во гробе погребаешися, аще и во ад идеши, Спасе, но и гробы истощил еси, и ад обнажил еси, Христе»; см. «похвалу» к ст. 52). В стихирах на «Господи, воззвах…» на вечерне с литургией тема сошествия Христа во ад раскрывается особенно подробно: ад принял Христа как «единаго от умерших», но это обстоятельство имело для самого ада губительные последствия: его власть уничтожена, вместе со Христом он вынужден выпустить всех умерших прежде людей.

Новотворение человека (обновление человеческого естества). Этот аспект является одной из основных тем канона Великой Субботы. Новотворение человека — таинство, которое совершается во гробе. Господь, находясь во гробе, восстанавливает падшего человека, заново создает скинию Адамову, пересоздает человеческое естество, качественно преобразуя его.

Покой Бога в седьмой день творения. Бог, сотворив человека в шестой день, следующий за этим седьмой освятил как день покоя, в который Он «почил от всех дел Своих, которые делал» (Быт. 2:2–3). Точно также Великая Суббота, будучи седьмым днем недели, стала для Христа тем самым днем, в который Он, совершив дело искупления человека, как бы отдыхает, почивая плотью во гробе. Таким образом, покой Бога после сотворения человека сопоставляется с покоем Богочеловека Христа, совершившего дело спасения человека. Особенно ясно эта мысль выражается в стихире «Славы», которая поется и на утрене, и на вечерне, то есть дважды: «Днешний день тайно великий Моисей прообразоваше, глаголя: и благослови Бог день седмый. Сия бо есть благословенная Суббота, сей есть упокоения день, воньже почи от всех дел Своих Единородный Сын Божий, смотрением еже на смерть, плотию субботствовав…».

Ожидание Воскресения Христова. По мере прохождения службы Великой Субботы мотив приближающегося Воскресения Христова звучит все явственнее, как бы нарастает с каждой минутой. Если на утрене о воскресении Христа говорится лишь эпизодически (см. «похвалы» к ст. 35, 61, 98; 4-ю хвалитную стихиру), то на вечерне с литургией (которая в древности была частью пасхального бдения, см. об этом выше) эта тема уже занимает господствующее положение. В первую очередь на вечерне о близости Христова Воскресения возвещают нам воскресные стихиры 1-го гласа, которые поются на «Господи, воззвах…». Далее уже во многих паремиях встречаются ветхозаветные прообразы воскресения, а после Апостола поется «Воскресни, Боже, суди земли…» и читается Евангелие о Воскресении (кстати, евангельское чтение литургии Великой Субботы охватывает полностью главу 28 Евангелия от Матфея; при этом основная часть этого чтения — фрагмент Мф.28:1-15 — читается единственный раз в году).